Алмалинский районный суд в Алматы признал виновным бывшего старшего инспектора миграционной полиции Казахстана Данияра Аденова в халатности, которая привела к покушению на убийство алматинки Индиры Тергеубаевой. Об этом сообщили адвокаты Тергеубаевой. Также суд вынес два частных постановления в отношении сотрудников миграционной полиции.
Несмотря на обвинительный приговор, судья Кайрат Иманкулов во время оглашения приговора освободил Аденова от уголовной ответственности в связи с «истечением срока давности», пишет «Настоящее Время».
Аденов должен был выдворить из Казахстана гражданина России Али Боприева, осужденного в том числе за применение насилия к бывшей жене Индире Тергеубаевой, которую он преследовал. Верховный суд Казахстана постановил депортировать мужчину еще в 2021 году. Но этого не произошло. Спустя полтора года Боприев попытался убить Индиру — он пришел в магазин, где она работала, облил ее и себя бензином и поджег. Боприев умер, а она получила сильнейшие ожоги, но ей удалось выжить.
Более трех лет она пытается привлечь к ответственности сотрудников правоохранительных органов, которые не обеспечили ее безопасность. Изначально ее адвокаты требовали возбудить дело по статье «бездействие» (статья 370-1 уголовного кодекса). Однако еще во время досудебного следствия, несмотря на смерть Боприева и серьезные травмы Индиры, статью переквалифицировали на менее тяжкую — «халатность» (статья 371) .
Во время прения сторон прокурор просил прекратить дело в отношении Аденова, ссылаясь на истечение срока давности. Согласно закону, дело могут закрыть по истечении двух лет с момента совершения преступления, если его квалифицировали как повлекшее небольшую тяжесть. С момента вменяемого Аденову нарушения до прений прошло более двух лет, утверждал прокурор.
Как проходил процесс
Адвокат Тергеубаевой Айнара Айдарханова рассказывает, что сотрудники силовых органов активно препятствовали возбуждению уголовного дела и затягивали расследование. Им потребовалось не менее полугода, только чтобы это дело открыли. Еще в течение 15 месяцев адвокаты добивались, чтобы Тергеубаеву признали потерпевшей. Дело несколько раз закрывали в связи со смертью нападавшего.
«К сожалению, в Казахстане женщины сталкиваются с покушениями, преследованиями, избиениями и бытовым насилием. Тергеубаева относится к тем женщинам, которые не молчат. Это та жещина, которая постоянно боролась за свои права. Но от того, что она не молчала или молчала бы — результат один», — сказала Айдарханова.
Вторая адвокатка Тергеубаевой Гульнара Жуаспаева также высказала мнение, что мужчины-сотрудники силовых органов не заинтересованы в том, чтобы помогать женщинам в ситуациях домашнего насилия.
«Много лет она подвергалась домашнему насилию со стороны бывшего мужа и сожителя Боприева и не могла добиться справедливости: ни в полиции, ни в суде. Если это дело будет прекращено, то что остается таким женщинам, которые не могут добиться справедливости ни на следствии, ни в суде. Ответ вы, наверное, поняли. Боприев так нагло и спокойно продолжал подвергать ее насилию только потому что знал, что мужская часть правоохранительных органов всегда на стороне абьюзера и садиста», — сказала Жуаспаева.
Адвокат Аденова Алмас Алайдар настаивает, что невиновность его подзащитного была доказана показаниями свидетелей, а также тем, что весной 2022 года (спустя год после решения Верховного суда) он перешел на другую работу и передал все активные дела коллегам. Также по результатам внутреннего служебного расследования Аденова признали невиновным.
«После его перевода [в другое отделение] материалами по выдворению Боприева занимался свидетель Ержан Кемал, который подтвердил это в суде. Допрошенный в суде [начальник Аденова Азамат] Койшибеков подтвердил, что в день вынесения приказа о его переводе сдал все свои материалы Ержану Кемалу и подтвердил все проделанные работы. С 8 апреля 2022 года Аденов не нес ответственности за дело по выдворению Боприева Али», — заявил адвокат. Однако в материалах дела отсутствуют рапорты, о которых на суде заявлял Койшибеков, никто со стороны защиты не знает, куда они делись.
Во время последнего слова Аденов также отказался признать себя виновным и попросил суд «вынести справедливое решение».
Тергеубаева и ее адвокаты пытались привлечь других сотрудников миграционной полиции и участковых в качестве обвиняемых по этому делу, к которым она неоднократно обращалась за помощью, но во время досудебного следствия их перевели в статус свидетелей.
Не все они приходили на судебные заседания, а во время одного из допросов свидетель и бывший начальник отделения миграционной полиции Алматы полковник Каиржан Токтыбаев появился на экране, сидя на диване в майке. Как позже сообщили в департаменте полиции Алматы, в связи с этим его освободили с занимаемой должности (документ имеется в распоряжении редакции).
Всего, по подсчетам адвокатов Тергеубаевой, только материальный ущерб от покушения и бездействия сотрудников — задолженность по кредитам и стоимость реабилитаций — достиг 13,5 миллиона тенге (около 28 тысяч долларов). Однако ей еще предстоит сделать несколько операций, которые бы позволили улучшить функциональность рук и слух. Их стоимость оценивается в дополнительные 100 тысяч долларов. Также адвокаты потребовали взыскать еще 100 тысяч долларов в качестве морального ущерба, их женщина собирается также потратить на реабилитацию.
Во время прений прокурор попросил удовлетворить ущерб частично — только те суммы, которые подтверждены чеками. Судья же оставил иск по возмещению материального ущерба без рассмотрения и передал его в суд по гражданским делам.
Борьба не заканчивается
Индира и ее защитницы, несмотря на обвинительный приговор для Аденова, продолжат добиваться справедливости. Она уже записалась на прием к президенту и написала жалобы в Генеральную прокуратуру.
«Когда я вышла из суда после прений, я немного поплакала. Но сказала [адвокатке]: Айнара, на этом мы не останавливаемся, идем дальше. Это не в первый раз передо мной закрывают двери. Я привыкла к отказам. Но я хочу дойти до конца, чтобы эти сотрудники хотя бы условно, но получили наказание», — сказала Тергеубаева.
После заявления прокурора Индира собиралась выйти на одиночные пикеты, однако акимат Алматы отказал во всех ее заявлениях на проведение акций. По мнению адвоката Тергеубаевой, отказы были немотивированными. В связи с этим адвокаты подали административный иск в отношении акима города.
Все эти годы Индира параллельно занимается восстановлением и реабилитацией своего физического и психологического здоровья. Из-за полученных травм ей присвоили инвалидность второй группы, которую каждый год необходимо подтверждать. Индира перенесла уже десять сложных операций, включая по пересадке кожи, и регулярно проходит реабилитации.
«Никто об этом не задумывается. Мне в лицо каждый месяц по 100-90 уколов ставили, чтобы мои шрамы и рубцы разгладились. Мне четыре раза делали лазерную шлифовку лица. Благодаря этому мое лицо сейчас похоже на человеческое. Волосы выросли. Но [полицейские] видят меня "нормальной" и говорят: ну что тебе надо, успокойся. А когда все происходило, меня никто не видел, поэтому мне было важно приложить фотографии [со своими травмами]. Это все, потому что они просто не исполнили свой функциональный долг», — рассказывает Индира.
На протяжении нескольких лет Индира постоянно расcказывает историю преследования и истязаний со стороны бывшего мужа. И каждый раз ей дается это тяжело, признается она. Из-за пережитого и стресса на фоне судебных процессов она почти не может нормально спать.
«Я не могу дома показывать свои слезы, я для своих родителей пытаюсь показаться сильной и несокрушимой. Я делаю вид, что я справлюсь, но на самом деле мне тяжело. Я надеялась, что все будет по справедливости, по закону», — сказала Индира незадолго до оглашения приговора.
В своем инстаграме она открыто делится происходящим, рассказывает о своей жизни с инвалидностью. Она говорит о своих шрамах, операциях и процедурах, которые помогают ей поддерживать здоровье и снизить видимость от полученных травм, вдохновляет других людей не терпеть насилие.
Хотя близкие Индиры поддерживают ее всеми силами, иногда, признается она, ей говорят, что продолжать бороться с системой не имеет смысла. С таким подходом она не согласна:
«Но я их не слушаю. Я считаю, что у меня есть долг. Не зря я осталась в живых. У меня рвение, чтобы поправить хоть чуть-чуть эту систему».
